вторник, 30 ноября 2010 г.

Всё это надо пережить... Белла Ахмадулина.



Эльвин все записи автора
- Все это надо перешить, -
сказал портной, - ведь дело к маю.
-Все это надо пережить-
сказала я, - я понимаю.
По улице моей который год
звучат шаги - мои друзья уходят.
Друзей моих медлительный уход
той темноте за окнами угоден.
Запущены моих друзей дела,
нет в их домах ни музыки, ни пенья,
и лишь, как прежде, девочки Дега
голубенькие оправляют перья.
Ну что ж, ну что ж, да не разбудит страх
вас, беззащитных, среди этой ночи.
К предательству таинственная страсть,
друзья мои, туманит ваши очи.
О одиночество, как твой характер крут!
Посверкивая циркулем железным,
как холодно ты замыкаешь круг,
не внемля увереньям бесполезным.
Так призови меня и награди!
Твой баловень, обласканный тобою,
утешусь, прислонясь к твоей груди,
умоюсь твоей стужей голубою.
Дай стать на цыпочки в твоем лесу,
на том конце замедленного жеста
найти листву, и поднести к лицу,
и ощутить сиротство, как блаженство.
Даруй мне тишь твоих библиотек,
твоих концертов строгие мотивы,
и - мудрая - я позабуду тех,
кто умерли или доселе живы.
И я познаю мудрость и печаль,
свой тайный смысл доверят мне предметы.
Природа, прислонясь к моим плечам,
объявит свои детские секреты.
И вот тогда - из слез, из темноты,
из бедного невежества былого
друзей моих прекрасные черты
появятся и растворятся снова.
О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!
К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.
Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.
О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.
И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.
Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.
Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.
Вот я стою - ни женщина, ни девочка,
и ветер меня гладит по плечам.
Я - маленькая, маленькая веточка.
Садовник, утоли мою печаль.
Садовник, заслони меня от ветра:
мои он разоряет лепестки.
Что сделаю я - маленькая ветка?
Ведь у меня ни слова, ни руки.
О, подойди, скажи: не солгала ты,
ты - маленькая веточка, прости.
А ветер - он буян и соглядатай,
и ты меня от ветра защити.
Так ощутима эта нежность,
вещественных полна примет.
И нежность обретает внешность
и воплощается в предмет.
Старинной вазою зеленой
вдруг станет на краю стола,
и ты склонишься удивленный
над чистым омутом стекла.
Встревожится квартира ваша,
и будут все поражены.
- Откуда появилась ваза?-
ты строго спросишь у жены.-
И антиквар какую плату
спросил?-
О, не кори жену -
то просто я смеюсь и плачу
и в отдалении живу.
И слезы мои так стеклянны,
так их паденья тяжелы,
они звенят, как бы стаканы,
разбитые средь тишины.
За то, что мне тебя не видно,
а видно - так на полчаса,
я безобидно и невинно
свершаю эти чудеса.
Вдруг облаком тебя покроет,
как в горних высях повелось.
Ты закричишь: - Мне нет покою!
Откуда облако взялось?
Но суеверно, как крестьянин,
не бойся, "чур" не говори -
то нежности моей кристаллы
осели на плечи твои.
Я так немудрено и нежно
наколдовала в стороне,
и вот образовалось нечто,
напоминая обо мне.
Но по привычке добрых бестий,
опять играя в эту власть,
я сохраню тебя от бедствий
и тем себя утешу всласть.
Прощай! И занимайся делом!
Забудется игра моя.
Но сказки твоим малым детям
останутся после меня.
Как обычно, как прежде, встречали мы ночь,
и рассказывать было бы неинтересно,
что недобрых гостей отсылали мы прочь
остальным предлагали бокалы и кресла.
В эту ночь, что была нечиста и пуста,
он вошел с выраженьем любви и сиротства,
как приходят к другим, кто другим не чета,
и стыдятся вины своего превосходства.
Он нечаянно был так велик и робел,
что его белизну посчитают упреком
всем, кто волей судьбы не велик и не бел,
не научен тому, не обласкан уроком.
Он был - снег. И звучало у всех на устах
имя снега, что стало известно повсюду.
- Пой! - велели ему. Но он пел бы и так,
по естественной склонности к пенью и чуду.
Песня снега была высоко сложена
для прощенья земле, для ее утешенья,
и, отважная, длилась и пела струна,
и страшна была тонкость ее натяженья.
Голос снега печально витал над толпой.
- Пой! - кричали ему. - Утешай и советуй!
Я один закричал: - Ты устал и не пой!
Твое горло не выдержит музыки этой.
На рассвете все люди забыли певца,
занимаясь заботами плача и смеха.
Тень упала с небес и коснулась лица -
то летел самолет там, где не было снега.
Поступок неба - снегопад.
Поступок женщины - рыданье.
Капризов двух и двух услад
вот совпаденье и свиданье.
Снег, осыпаясь с дальних лун,
похож на плач, и сходство это
тревожит непроглядный ум
и душу темную предмета.
Слеза содеяна зрачком,
но плач-занятье губ и тела.
Земля и женщина ничком
лежали, и метель летела.
Ни слова о любви! Но я о ней ни слова,
не водятся давно в гортани соловьи.
Там пламя посреди пустого небосклона,
но даже в ночь луны ни слова о любви!
Луну над головой держать я притерпелась
для пущего труда, для возбужденья дум.
Но в нынешней луне - бессмысленная прелесть,
и стелется Арбат пустыней белых дюн.
Лепечет о любви сестра-поэт-певунья -
вполглаза покошусь и усмехнусь вполрта.
Как зримо возведен из толщи полнолунья
чертог для Божества, а дверь не заперта.
Как бедный Гоголь худ там, во главе бульвара,
и одинок вблизи вселенской полыньи.
Столь длительной луны над миром не бывало,
сейчас она пройдет. Ни слова о любви!
Так долго я жила, что сердце притупилось
но выжило в бою с невзгодой бытия,
и вновь свежим-свежа в нём чья-то власть и милость.
Те двое под луной - неужто ты и я?
Есть в сумерках блаженная свобода
от явных чисел века, года, дня.
Когда?-Неважно. Вот открытость входа
в глубокий парк, в далекий мельк огня.
Ни в сырости, насытившей соцветья,
ни в деревах, исполненных любви,
нет доказательств этого столетья,-
бери себе другое - и живи.
Ошибкой зренья, заблужденьем духа
возвращена в аллеи старины,
бреду по ним. И встречная старуха,
словно признав, глядит со стороны.
Средь бела дня пустынно это место.
Но в сумерках мои глаза вольны
увидеть дом, где счастливо семейство,
где невпопад и пылко влюблены,
где вечно ждут гостей на именины -
шуметь, краснеть и руки целовать,
где и меня к себе рукой манили,
где никогда мне гостем не бывать.
Но коль дано их голосам беспечным
стать тишиною неба и воды, -
чьи пальчики по клавишам лепечут? -
Чьи кружева вступают в круг беды?
Как мне досталась милость их привета,
тот медленный, затеянный людьми,
старинный вальс, старинная примета
чужой печали и чужой любви?
Еще возможно для ума и слуха
вести игру, где действуют река,
пустое поле, дерево, старуха,
деревня в три незрячих огонька.
Души моей невнятная улыбка
блуждает там, в беспамятстве, вдали,
в той родине, чья странная ошибка
даст мне чужбину речи и земли.
Но темнотой испуганный рассудок
трезвеет, рыщет, снова хочет знать
живых вещей отчетливый рисунок,
мой век, мой час, мой стол, мою кровать.
Еще плутая в омуте росистом,
я слышу, как на диком языке
мне шлет свое проклятие транзистор,
зажатый в непреклонном кулаке.
Пришла и говорю: как нынешнему снегу
легко лететь с небес в угоду февралю,
так мне в угоду вам легко взойти на сцену.
Не верьте мне, когда я это говорю.
О, мне не привыкать, мне не впервой, не внове
взять в кожу, как ожог, вниманье ваших глаз.
Мой голос, словно снег, вам упадает в ноги,
и он умрет, как снег, и превратится в грязь.
Неможется! Нет сил! Я отвергаю участь
явиться на помост с больничной простыни.
Какой мороз во лбу! Какой в лопатках ужас!
О, кто-нибудь, приди и время растяни!
По грани роковой, по острию каната -
плясунья, так пляши, пока не сорвалась.
Я знаю, что умру, но я очнусь, как надо.
Так было всякий раз. Так будет в этот раз.
Исчерпана до дна пытливыми глазами,
на сведенье ушей я трачу жизнь свою.
Но тот, кто мной любим, всегда спокоен в зале.
Себя не сохраню, его не посрамлю.
Когда же я очнусь от суетного риска
неведомо зачем сводить себя на нет,
но скажет кто-нибудь: она была артистка,
и скажет кто-нибудь: она была поэт.
Измучена гортань кровотеченьем речи,
но весел мой прыжок из темноты кулис.
В одно лицо людей, всё явственней и резче,
сливаются черты прекрасных ваших лиц.
Я обращу в поклон нерасторопность жеста.
Нисколько мне не жаль ни слов, ни мук моих.
Достанет ли их вам для малого блаженства?
Не навсегда прошу - но лишь на миг, на миг.
Дождь в лицо и ключицы,
и над мачтами гром.
Ты со мной приключился,
словно шторм с кораблем.
То ли будет, другое...
Я и знать не хочу -
разобьюсь ли о горе,
или в счастье влечу.
Мне и страшно, и весело,
как тому кораблю...
Не жалею, что встретила.
Не боюсь, что люблю.
Не плачьте обо мне - я проживу
счастливой нищей, доброй каторжанкой,
озябшею на севере южанкой,
чахоточной да злой петербуржанкой
на малярийном юге проживу.
Не плачьте обо мне - я проживу
той хромоножкой, вышедшей на паперть,
тем пьяницей, поникнувшим на скатерть,
и этим, что малюет Божью Матерь,
убогим богомазом проживу.
Не плачьте обо мне - я проживу
той грамоте наученной девчонкой,
которая в грядущести нечёткой
мои стихи, моей рыжея чёлкой,
как дура будет знать. Я проживу.
Не плачьте обо мне - я проживу
сестры помилосердней милосердной,
в военной бесшабашности предсмертной,
да под звездой моею и пресветлой
уж как-нибудь, а всё ж я проживу.

понедельник, 29 ноября 2010 г.

С Днем МАТЕРИ!!!


от Галины Пестовой

 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)
За день до своего рождения ребёнок спросил у Бога:
— Я не знаю, зачем я иду в этот мир. Что я должен делать?
Бог ответил:
— Я подарю тебе ангела, который всегда будет рядом с тобой. Он всё тебе объяснит.
— Но как я пойму его, ведь я не знаю его язык?
— Ангел будет учить тебя своему языку. Он будет охранять тебя от всех бед.
— Как и когда я должен вернуться к тебе?
— Твой ангел скажет тебе всё.
— А как зовут моего ангела?
— Неважно как его зовут, у него много имён. Ты будешь называть его

МАМА!!!
 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)







 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)
Мамочка, милая, нежная, славная,
Добрая, умная и лучезарная,
В ладонях я счастье тебе подарю.
«Спасибо», — за все я тебе говорю.
Живи, улыбайся невзгодам-годам,
Заботы разделим с тобой пополам.
Забудь о болезнях, о тревогах забудь,
Любовью осветим твой жизненный путь!
 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)



 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)
Мой стих сегодня посвящен
Одной
прекрасной нежной даме!
Кому? Вы спросите меня,
Отвечу я: Конечно,
Маме!!!

Ведь мамы наши, просто клад!
Родней нет никого на
свете!
Вот почему свои стихи
Всегда, им посвящают дети!

Хочу
сказать, спасибо ей
За ласку, нежность, доброту.
За смех, улыбку и
уют,
За неземную красоту!!!
 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)



 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)
Я - мама. Это много или мало?
Я – мама. Это счастье или крест?
И невозможно все начать сначала,
И я молюсь теперь за то, что есть:
За плач ночной, за молоко, пеленки,
За первый шаг, за первые слова.
За всех детей. За каждого ребенка.
Я – мама! И поэтому права.
Я – целый мир. Я – жизни возрожденье.
И я весь свет хотела бы обнять.
Я – мама. Мама! Это наслажденье
Никто не в силах у меня отнять.
 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)





 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)
Ну, здравствуй мама... Как я рада
Обнять тебя, прижать к груди...
У дома ветви винограда,
Желтеет клумба от гвоздик...
Как-будто в детство я попала -
Душа запела хрусталём...
Ах, мама, как же я скучала
О милом облике твоём!
Ты не стареешь! Пусть сединки
Плетут свою густую прядь...
Не прячь счастливые слезинки!
Ну дай же мне тебя обнять!
Чтоб угодить любимой дочке
Всю ночь стояла у плиты...
Ах, мама! Мой ты Ангелочек!
Так ждать умеешь только ты!
Ещё не сели мы к обеду,
А ты в глазах уж прячешь грусть
О том, что завтра я уеду...
Но я же скоро вновь вернусь!
С тоскою снова дни считая,
Ты будешь ждать, судьбу браня...
Спасибо милая, родная,
Что ты ТАКАЯ у меня!
 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)



 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)
Всё то, что в жизни происходит с нами,
Мы как-то странно делим пополам:
Если радость - празднуем с друзьями,
А с бедой приходим к матерям.
Заняты работой и делами
День за днем в потоке суеты
Мы не часто думаем о маме,
Слишком редко дарим ей цветы.
И свои болезни носим к маме,
И обиды к ней идем делить,
И морщинки ей рисуем сами,
Позабыв прощенья попросить.
Мы так редко маму обнимаем,
Разучились маму целовать,
Позвонить порою забываем,
Некогда письмишко написать.
Ну а мама все равно нас любит,
Чтобы не случилось - не предаст,
Всё простит, обиды все забудет,
Руку, душу, сердце-все отдаст!
И когда от мамы уезжаешь,
Отогревшись у ее любви,
Ты шепни: "Прости за всё, родная,
И, прошу, подольше поживи!"
 (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb) (52x36, 17Kb)